В начале XIX века в русской армии служили и достигли генеральского чина пять братьев Тучковых. Во время Отечественной войны на действительной службе находились четыре брата, и младший из них, Александр Алексеевич, именовался по тогдашнему обыкновению Тучковым четвертым.
Благодаря положению отца, генерал-поручика инженерных войск, боевого соратника Румянцева, Александр Тучков одиннадцати лет от роду был произведен в первый офицерский чин, семнадцати – в капитаны, а в двадцать два года – в полковники, не быв ни разу в бою. Через три года он вышел в отставку и уехал за границу, чтобы пополнить свое образование. Воспитанный, как и все передовые его современники, на идеях французских энциклопедистов и поклонении героям Древнего Рима, предпочитавшим общественное благо личному, Тучков направился в Париж.
Там довелось ему наблюдать важные политические события и слышать речь республиканца Л. Карно – единственного человека, публично протестовавшего против установления наполеоновской империи. С восторгом писал Тучков друзьям об этом поступке, “достойном трибунов древности”.
Вскоре после возвращения в Россию Тучков поселился в Москве и вновь вступил в военную службу. Молодой и красивый полковник в свободные часы искал не только развлечений, – он высоко ценил общество образованных людей и был своим человеком в доме поэта И.И.Дмитриева. В 1806 году он женился на Маргарите Михайловне Нарышкиной, а в конце того же года отправился в поход против французов. Бой под Голыминым был боевым крещением Тучкова, в котором 29-летний полковник показал редкое мужество и самообладание. В официальном документе записано, что он «под градом пуль и картечей действовал, как на учении». Через две недели после этого Тучков был назначен шефом Ревельского пехотного полка, с которым отныне оказалась связанной его судьба. Во главе этого полка в мае 1807 года он участвовал в авангардных боях под начальством Багратиона и заслужил орден Георгия 4-й степени. После сражения при Фридланде Тучков писал старшему брату Николаю (Тучкову первому), к которому был особенно привязан: «Не взирая на ядра, картечи и пули, я совершенно здоров. Я участвовал в двух кровопролитнейших битвах. Особенно жестока была последняя, где в продолжение 20 часов я был подвергнут всему, что только сражения представляют ужасного. Счастье вывело меня невредимым из боя. Спасение мое приписываю чуду...».
В 1808 году Тучков со своим полком выступил в Финляндию. Отличившись в боях при Куопио и Иденсальми, он тридцати одного года был произведен в генерал-майоры. Весна 1809 года в Финляндии была на удивление поздней и холодной – в марте стояли морозы до 30-35 градусов и лежал глубокий снег. Именно в это время Тучков воевал под Торнео и, по свидетельству современника, благодаря заботливости генерала в его полку вовсе не было обмороженных и отставших. В ночь на 3 мая Тучков с отрядом был направлен в тыл врага. Двадцать четыре версты шли русские, порой по пояс в ледяной воде, а утром вышли на берег и атаковали шведов, пораженных их неожиданным появлением. Есть сведения, что в редкостно тяжелую кампанию того года Тучкова сопровождала его молодая жена, переодетая денщиком, неутомимо и безропотно разделявшая с ним тяготы походной жизни.
После окончания русско-шведской войны Тучков просил уволить его в отставку, но боевая репутация молодого генерала была так высока, что его удержали на службе и назначили командиром бригады, состоявшей из Ревельского и Муромского пехотных полков. Эта бригада входила в 3-й пехотный корпус, который перед войной 1812 года располагался на западной границе под командой генерала Н.А.Тучкова (первого). Незадолго до начала военных действий Маргарита Михайловна родила сына, названного в честь старшего брата Николаем.
3-й корпус входил в состав армии Барклая де Толли, и 15 июля бригада Александра Тучкова встретилась с врагом в арьергардном бою под Витебском. 5 августа она сражалась под Смоленском, обороняя Малаховские ворота, а через два дня вошла в состав выдвинутого к деревне Лубино отряда, авангардом которого командовал генерал-майор Павел Алексеевич Тучков (третий). Задачей этого отряда было задержать главные силы французов, рвавшиеся к Большой Смоленской дороге, по которой двигалась армия Барклая. Бой длился весь день 7 августа, и уже в темноте при последней штыковой контратаке П.А.Тучков был ранен саблей в голову, штыком в бок и взят в плен французами.
Три недели, до самого Бородина, Александр Тучков не бывал в бою. В этот великий день 3-й пехотный корпус был поставлен в крайний левый фланг русских позиций, у деревни Утица. Около восьми часов утра, когда под натиском лучших французских корпусов начали истощаться силы армии Багратиона, оборонявшей укрепления у деревни Семеновской, к нему на помощь от Утицы поспешила дивизия Коновницына, в которую входила и бригада А.А. Тучкова. Еще на марше перестроившись в колонны к атаке, вступила она в самое пекло боя. По словам очевидца, бывшего в эти минуты рядом с Тучковым, «ядра сыпались на Семеновское, деревья падали как скошенные, избы разрушались, как декорации театральные; воздух выл непрерывно, и земля дрожала...». Французские пули и картечь вырывали целые шеренги Ревельского полка. Увидев, что солдаты заколебались, Тучков, схватив знамя 1-го батальона, бросился вперед, но тут же рухнул, сраженный картечью. В несколько минут место, на котором он упал, перепахали французские ядра.
Тремя часами позже у деревни Утица был смертельно ранен генерал Н.А. Тучков (первый). Когда его уносили с поля боя, он узнал о гибели младшего брата.
Прошло два месяца. Армия Наполеона, отступая из Москвы, двигалась мимо Бородинского поля, на котором истлевали более пятидесяти тысяч человеческих тел. Следом за французами на это страшное поле пришли крестьяне окрестных деревень. Надо было уничтожить останки людей и лошадей, чтобы они не стали источником заражения целого края. Запылали костры, на которых жгли трупы. И в дыму их, между группами крестьян и горами мертвых тел, двигались две фигуры, одетые в черное, – Маргарита Михайловна Тучкова и сопровождавший ее старый монах ближнего Колоцкого монастыря. Неутешная вдова искала останки своего мужа. И не нашла их.
Через три года после окончания войны с Наполеоном Тучкова построила близ деревни Семеновской небольшую церковь, на том месте, где, по рассказам очевидцев, пал ее муж. Но несчастную женщину ожидали новые тяжкие испытания. В 1825 году по делу декабристов был арестован любимый брат Маргариты Михайловны – полковник М.М.Нарышкин, осужденный затем к ссылке в Сибирь, а через год умер ее единственный четырнадцатилетний сын. Похоронив мальчика в построенной ею церкви, М.М. Тучкова основала здесь женский монастырь и стала его монахиней, затем настоятельницей.
Глядя на сохранившийся до нашего времени портрет «игуменьи Марии» – так стала называться Тучкова, – трудно поверить, что это бескровное, аскетическое лицо принадлежало женщине, когда-то прославленной своей красотой, грацией, веселостью, удивительной музыкальностью и прекрасным голосом.
На Бородинском поле 26 августа 1839 года был торжественно открыт памятник павшим воинам, и вслед за этим на месте сражения проведены маневры. Два корпуса войск повторили основные передвижения и атаки русских и французских армий, сопровождая их артиллерийской и ружейной стрельбой холостыми зарядами. Сквозь клубы порохового дыма сверкали огни залпов, блестели тысячи штыков, стройно неслись навстречу друг другу полки конницы.
Полюбоваться этим эффектным зрелищем Николай I пригласил в свою ставку на возвышенности настоятельницу Спасопреображенского монастыря. Но несмотря на то, что прошло уже 27 лет с рокового для нее дня Бородинского боя, вдова Тучкова четвертого так живо представила себе его гибель, что впала в глубокий обморок. С трудом привели ее в чувство царские лейб-медики.
Маргарита Михайловна, мать Мария, пережила своего мужа на сорок лет. Она скончалась в 1852 году.
Портрет А.А. Тучкова – один из наиболее запоминающихся в галерее. Он чужд картинной воинственности. Грустно задумчивое лицо молодого генерала, как бы предчувствующего свою раннюю смерть. Автору изображения, с которого писали в мастерской Доу этот портрет, удалось передать обаятельный романтический облик героя. Федор Глинка, участник Отечественной войны, писал: «В этих чертах, особливо на устах и в глазах, есть душа! По этим чертам можно догадаться, что человек, которому они принадлежат, имеет сердце, имеет воображение, умеет и в военном мундире мечтать и задумываться». Отметим, что, вероятно по желанию вдовы А.А.Тучкова, живописец изобразил на его мундире медаль за участие в войне 1812 года. Такие медали участники кампании получали только в 1813 году, но Тучков бесспорно заслужил ее своей геройской смертью на Бородинском поле.
* Текст биографии взят из 3-го издания альбома «Военная галерея Зимнего дворца» (Ленинград, «Искусство», 1981).
Говорят, победу одерживает тот, кто готов за неё заплатить. Россия щедро заплатила за победу над Наполеоном. К сожалению, частью этой цены стал Александр Алексеевич Тучков, отдавший свою жизнь в Бородинском сражении.
Александр Алексеевич был младшим из пяти братьев служивших в русской армии конца XVII начал XIX, и так как на тот момент служил одновременно с тремя из них, он стал именовался Тучковым 4-м. Родился он 7 марта 1777 года в Киеве в семье сенатора и генерала инженерных войск А.В. Тучкова. Благодаря протекции отца Александр Алексеевич быстро продвигался по службе. 11 лет отроду, он был записан штык-юнкером Бомбардирского полка, а действительную службу начал уже в чине капитана в 1794 году во 2-м артиллерийском батальоне. В 1799 году 22-летний Тучков, ещё ни разу не побывав в бою, получает звание полковника и через год возглавляет 6-й артиллерийский полк.
В 1801 году Александр Алексеевич выходит в отставку и отправляется в Европу. Как и многие дворяне, юный Тучков был воспитан на идеях французских просветителей и стал свидетелем поистине исторических событий, которые разворачивались тогда в Париже. Так, он с восторгом писал семье и друзьям о речи Лазара Карно, публично осуждавшего установление империи и провозглашение Наполеона Бонапарта «императором всех французов».
Но не только французские просветители оказали влияние на формирование мировоззрения Александра Алексеевича. Увлечение античными авторами, особенно римскими, сформировали в нем четкое представление чувстве долга перед Отечеством: превосходстве общественного блага над личным.
Последнему принципу он следовал даже в минуты исключительной опасности, показывая солдатам личный пример мужества.
Вернувшись на Родину из трехлетней поездки, Тучков поселился в Москве и вновь поступил на военную службу – Муромский мушкетерский полк. В 1806 году женился на Маргарите Михайловне Нарышкиной. В 1799 году Маргарита Михайловна развелась с первым мужем – Павлом Ласунским. Уже тогда с Тучковым её связывали романтические отношения, но семейство Нарышкиных долго не давало согласия на второй брак. В этот же год, не успев насладиться семейной жизнью, Александр Алексеевич отправился, в составе Таврического гренадерского полка, в Европу, выполнять вместе со всей русской армией союзнические обязательства перед Пруссией.
26 декабря под Голымином состоялся первый бой Тучкова 4-го. Отсутствие боевого опыта не помешало ему отличиться. Даже в сухом официальном документе написано, что «под градом пуль и картечей действовал как на учениях». Более чем лестная характеристика для боевого дебюта. В 1807 году Александр Алексеевич упрочил свою боевую репутацию, отличившись под Гудштадтом, на берегах Псараги, у Янкендорфа и Гейсберга. В этих сражениях Тучков 4-й командовал порученным ему Ревельским пехотным полком. За отличия в боях был удостоен ордена св. Георгия 4-й степени. Прекрасно себя показал Ревельский полк и под Фридландом. Хотя в целом сражение оказалось неудачным и закончилось серьезным поражением для союзных войск и распадом Четвертой коалиции многие военноначальники, в том числе и Тучков 4-й, показали высокий уровень военного искусства.
После заключения Тильзитского мира войны на Европейском театре закончились ненадолго. В 1808 году началась очередная война со Швецией. Полк Тучкова в составе корпуса Барклая-де-Толли был направлен в Финляндию. Кампания 1808-1809 годов выдалась на редкость тяжелой. Генерального сражения не предвиделось, и в условиях пересеченной местности основная ответственность ложилась на полковых, батальонных и ротных командиров. Их талант и инициатива в небольших столкновениях с врагом определяли исход этой войны. Крупные бои случались только при взятии и обороне крепостей и городов. Александр Тучков отличился в боях при Родасальми и Куопио, а также при Иденсальме. В двух первых сражениях были предотвращены попытки шведского десанта закрепиться в Финляндии, а при Иденсальме и вовсе с успехом отбита ночная атака шведов.
Помимо непрерывных стычек с неприятелем, хлопот доставляла и погода. Весна 1809 года оказалась очень холодной: в марте стояли морозы в минус 30 градусов, однако благодаря распорядительности Александра Алексеевича небоевых потерь Ревельский полк не понес. К концу весны 1809 полк Тучкова отличился в сражении под Торнео, совершив в ночь на 3 мая обходной маневр в 24 версты, местами по пояс в ледяной воде. Утром, озябший и, очевидно, жутко злой полк внезапно атаковал опешивших шведов. Результат сражения был закономерен.
С завершением Русско-шведской войны Александр Алексеевич Тучков подает в отставку. Прошение отклоняют – столь хорошего генерала предпочли не увольнять. Тучкова повышают до генерал-майора и назначают командиром бригады, в которую входили Ревельский и Муромский пехотные полки. Перед самой войной бригада была включена в состав 3-го пехотного корпуса Н.А. Тучкова 1-го – брата Александра Алексеевича.
В день перехода армией Наполеона Немана пехотная бригада Тучкова 4-го находилась в Новых Троках, и уже через три дня, 26 июня, участвовала в арьергардном бою у Вильно. 3-й корпус с боями отходил к Смоленску через Витебск.
После соединения русских армий под Смоленском бригада Тучкова отличилась при обороне Малаховских ворот. Здесь, наряду с Королевским бастионом, шли самые ожесточенные бои. После Смоленска 1-я пехотная бригада была включена в состав отряда, который должен был прикрывать отход армии Барклая де Толли по Большой Смоленской дороге. Арьергардный бой состоялся у деревни Лубино и длился весь день. В самом конце ожесточенного сражения в плен попал Павел Тучков 3-й, командовавший арьергардным отрядом. Далее последовали три утомительных недели бесконечных маршей до Бородина. В это время бригада Тучкова, поредевшая за недели сражений, участия в боях не принимала.
В день Бородинского сражения 3-й пехотный корпус был поставлен на левый фланг русской позиции от Семеновских флешей до деревни Утица.
Взятие Шевардинского редута определило картину боя в целом. Основной удар французов пришелся на центр левого фланга русской позиции – Багратионовы флеши. Целью Наполеона было – опрокинуть левый фланг, затем выйти в тыл русским войскам, прижав армию Кутузова к Москве-реке. В 5.30 утра началось самое ожесточенное сражение эпохи. Уже через пару часов потери оказались столь велики, что стало ясно – 2-й армии своими силами позиции не удержать. К 8-ми утра на помощь Багратиону была отправлена 3-я пехотная дивизия П.П. Коновницына, в которую входила и бригада Александра Тучкова 4-го. На марше под ураганным огнем перестроившись в батальные колонны, дивизия контратаковала французов в штыки и возвратила, потерянные флеши. Не одну контратаку пришлось совершить в тот кровавый день солдатам Коновницына. В пятой погиб Александр Тучков. Увидев, что Ревельский полк вот-вот дрогнет под градом французских ядер и пуль, он схватил знамя и бросился в стону противника, но, не успев пройти и нескольких шагов, был убит картечью. Место его падения перепахало французскими ядрами…
Через три часа в бою за Утицкий курган был смертельно ранен старший брат Александра Алексеевича Николай Алексеевич Тучков 1-й. Когда его уносили с поля боя, он узнал о гибели младшего брата.
Маргарита Михайловна Тучкова тяжело переживала смерть мужа. Спустя два месяца она безуспешно пыталась разыскать его останки на усеянном телами Бородинском поле. В 1818 году на средней Багратионовой флеши – месте гибели Тучкова, которое указал Петр Коновницын – выросла церковь, построенная овдовевшей Маргаритой Михайловной в память о муже. Александр I в стороне не остался, выделив половину требуемых средств.
Через 27 лет после Бородинской битвы император Николай I пригласит настоятельницу Спасопреображенского монастыря игуменью Марию в свою ставку полюбоваться на приуроченную к открытию памятника героям Бородина реконструкцию. Воображение столь четко нарисовало вдове Тучкова картину происходившего, что она впала в глубокий обморок. Царские лейб-медики с трудом привели её в чувство.
Как много героев погибло в тяжелые для России дни 1812 года и как мало примеров достойной памяти о них! _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Александр Алексеевич Тучков 4-й (7 марта 1778 — 26 августа 1812) — российский командир, генерал-майор, погиб во время Бородинского сражения.
Представитель древнего рода Тучковых, который считал своим родоначальником Михаила Прушанина. Был младшим сыном инженер-генерал-поручика А. В. Тучкова; все пять его сыновей дослужились до генеральского звания, а четверо из них (Николай, Павел, Сергей и Александр) участвовали в Отечественной войне 1812 года).
В 1788 году Тучков был записан в качестве штык-юнкера в Бомбардирский полк. 27 июня 1794 года был повышен в звании до капитана, после чего начал действительную службу во 2-м артиллерийском батальоне. 25 апреля 1799 года был произведён в полковники, 15 ноября следующего года получил назначение командиром 6-го артиллерийского полка.
В 1801 г. он временно оставил военную службу с целью образовательной поездки в Европу. Три года спустя вернулся в армию и был определён в Муромский пехотный полк (который с 1796 по 1811 гг. назывался мушкетёрским). Два года спустя он был переведён в Таврический гренадерский полк, которым командовал во время кампании 1806—1807 годов, проявив храбрость в битве под Голыминым.
3 декабря 1806 года был переведён шефом в Ревельский мушкетёрский полк; в 1811 году последний был преобразован в пехотный. 24 мая 1807 года полк, находясь в авангарде сил П. И. Багратиона, сражался под Гутштадтом. 27 декабря 1807 года Тучков за это сражение получил орден Св. Георгия 4-го класса. Впоследствии Тучков командовал ревельцами в битвах на берегах Пасарги, при Янкендорфе, под Гейльсбергом и в неудачном для русской армии сражении при Фридланде.
В 1808 году полк, входивший тогда в состав корпуса под командованием М. Б. Барклая де Толли, участвовал в боевых действиях в Финляндии, в том числе при Рандасальми и Куопио, где дважды срывал высадку на берег шведского десанта, а также при Иденсальми, успешно отбив ночную вылазку осаждённых. За заслуги 12 декабря 1808 года был произведён в генерал-майоры. В мае 1809 года Тучков возглавил авангард корпуса генерала П. А. Шувалова.
Во время Отечественной войны 1812 года продолжал командовать Ревельским полком и одновременно — 1-й бригадой 3-й пехотной дивизии 3-го пехотного корпуса 1-й Западной армии, в состав которой входил этот полк. Участвовал в боях под Витебском, Смоленском, Лубином. Во время Бородинского сражения получил смертельное ранение в грудь картечью у средней Семёновской флеши; вынести с поля его не смогли.
Марина Цветаева
Генералам двенадцатого года
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик.
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена...
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна...
На месте гибели Тучкова, которое указал П. П. Коновницын, его вдовой М. М. Тучковой был установлен первый памятник павшим в Бородинской битве — церковь Спаса Нерукотворного, освящённую в 1820 году. В честь 100-летнего юбилея войны 1812 г. 26 августа 1912 года 7-й пехотный Ревельский полк, шефом которого в 1812 году был Тучков, назван 7-м пехотным Ревельским генерала Тучкова 4-го полком.
Александр Алексеевич познакомился с Маргаритой Нарышкиной, дочерью подполковника Михаила Петровича Нарышкина и сестрой будущего декабриста М. М. Нарышкина, ещё во время её первого несчастливого замужества. Молодые люди полюбили друг друга. Узнав о разводе, он не замедлил посвататься. Но Нарышкины были так напуганы неудачей первого брака дочери, что долго не давали согласия на её второй брак. 12 января 1805 года Я И. Булгаков писал сыну: "Тучков, который, однако, всё полковник, а не генерал, как я, кажется, писал по ложным слухам, на сих днях женится на дочери Нарышкина, племяннице Кат. Ал. Пушкиной, бывшей бесполезно замужем за Ласунским".
Супруги имели единственного сына Николая (1811—1826), скончавшегося подростком. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Людвиг Гуттенбрунн (Ludwig Guttenbrunn) Портрет Александра Алексеевича Тучкова
Начало 1800-х гг. Государственный исторический музей _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Тучков, Александр Алексеевич (родился 18 марта, 7 марта по старому стилю, 1778 года; погиб 7 сентября, 26 августа по старому стилю, 1812 года) - герой Отечественной войны 1812 года, генерал-майор (с 1808 года).
Основные даты жизни
1778: Родился в Киеве в многодетной семье генерала А.В.Тучкова. Во время Отечественной войны на действительной службе находились четыре брата Тучкова, и Александр, стал именоваться Тучковым 4-м.
1788: Александр был записан штык-юнкером в Бомбардирский полк.
1794, 8 июля: Произведен в капитаны и начал службу во 2-м артиллерийском батальоне.
1799, 6 мая: Получил чин полковника.
1800, 27 ноября: Тучкова назначили командиром 6-го артиллерийского полка.
1801: Тучков вышел в отставку, «желая усовершенствовать познания свои и ознакомиться с европейскими государствами». Уехал за границу, в Париж.
1804: Вскоре после возвращения в Россию Тучков поселился в Москве, а потом вновь вступил на военную службу. Был зачислен в Myромский мушкетерский полк.
1806: Женился на Маргарите Михайловне Нарышкиной.
1806: Сложилась очередная антифранцузская коалиция. Недовольная действиями Наполеона в Германии, Пруссия начала войну с Францией. Выполняя союзнические обязательства, Россия послала свою армию в Восточную Пруссию. Тучков был переведен в Таврический гренадерский полк.
1806, 26 декабря: Отличился в сражении при Голымине, которое стало его боевым крещением. Показал редкое мужество и самообладание, «под градом пуль и картечей действовал, как на учении».
1807, 9 января: Был назначен шефом Ревельского пехотного полка, с которым отныне оказалась связанной его судьба.
1807, 5 июня: Отличился в сражении под Гутштадтом, находясь в авангарде князя Багратиона. Был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени.
1807, 14 июня: Отличился в сражении при Фридланде. После сражения написал старшему брату Николаю: «Невзирая на ядра, картечи и пули, я совершенно здоров. Я участвовал в двух кровопролитнейших битвах. Особенно жестока была последняя, где в продолжение двадцати часов я был подвергнут всему, что только сражения представляют ужасного. Счастье вывело меня невредимым из боя. Спасение мое приписываю чуду».
1807, июль: С Наполеоном был заключен Тильзитский мир, положивший конец войне с Францией, но практически сразу же началась новая война - со Швецией.
1808: Ревельский полк, включенный в корпус Барклая де Толли, был направлен в Финляндию, где сражался при занятии Рандасальми, Куопио и Иденсальми.
1808, 24 декабря: Тучков получил чин генерал-майора.
1809, май: Тучкову было поручено командовать авангардом в корпусе генерала П.А.Шувалова. После окончания русско-шведской войны Тучков просил уволить его в отставку, но его боевая репутация оказалась так высока, что его удержали на службе и назначили командиром бригады, состоявшей из Ревельского и Муромского пехотных полков.
1812: Бригада Тучкова вошла в состав 3-го пехотного корпуса, который перед войной 1812 года располагался на западной границе под командованием его брата Николая.
1812, 23 июня: Бригада Тучкова находилась в Новых Троках.
1812, 26 июня: Корпус, в состав которого входила бригада Тучкова, отступил к Вильно и занял позицию перед городом.
1812, июль: Теснимый превосходящими силами Наполеона, корпус, в состав которого входила бригада Тучкова, отступал к Смоленску.
1812, 1 августа: Армия князя Багратиона соединилась в Смоленске с армией Барклая де Толли. Тучков отличился в боях под Смоленском и при Лубино.
1812, 29 августа: Командование объединенной русской армией принял М.И.Кутузов. Он нашел позицию в 120 км от Москвы, где было дано сражение, ставшее центральным событием всей войны.
1812, 7 сентября: В Бородинском сражении Тучков во время пятой атаки французов на Багратионовы флеши, взяв в руки знамя, повел в контратаку Ревельский полк и был смертельно ранен в грудь картечной пулей. Его не смогли вынести с поля боя, а после сражения его тело так и не было найдено.
1820: Была освящена церковь Спаса Нерукотворного, первый бородинский памятник павшим в сражении, поставленный на месте гибели Тучкова его женой Маргаритой Михайловной.
1912, 7 сентября: Ревельский полк, шефом которого в 1812 году был Тучков, был назван 7-м пехотным Ревельским генерала Тучкова 4-го полком.
Близкие родственники
Отец: Тучков Алексей Васильевич, 1729-1799. Генерал-поручик инженерных войск. Участвовал в Семилетней войне, управлял в Санкт-Петербурге инженерной и артиллерийской частью, построил мост на Васильевском острове. Действительный тайный советник. Сенатор.
Мать: Тучкова Елена Яковлевна, урожденная Казаринова, умерла в 1818 году.
Брат: Тучков, Николай Алексеевич, 1765-1812. Тучков 1-й. Генерал-лейтенант. Был смертельно ранен в Бородинском сражении.
Брат: Тучков, Сергей Алексеевич, 1767-1839. Тучков 2-й. Генерал-лейтенант, сенатор, поэт.
Брат: Тучков, Павел Алексеевич, 1776-1858. Тучков 3-й. Генерал-майор. Был тяжело ранен в сражении под Смоленском и попал в плен к французам.
Брат: Тучков, Алексей Алексеевич, 1766-1853. Генерал-майор артиллерии. В отставке с 1797 года. В 1812 году был предводителем дворян Звенигородского уезда. Его сын, Тучков Алексей Алексеевич, 1800-1879, был членом Союза благоденствия, в 1826 году пробыл 4 месяца в заключении, но потом был освобожден по недостатку улик. Много лет находился под надзором полиции. Его дочь, Наталья Алексеевна, 1829-1913, была женой Н.П.Огарева, а потом гражданской женой А.И.Герцена.
Жена и дети
Жена: Тучкова Маргарита Михайловна, урожденная Нарышкина, 1781-1852. В 16 лет она вышла замуж за Павла Ласунского, но этот брак был кратковременным: через два года Маргарита развелась с мужем - кутилой и игроком. С Тучковым 4-м она познакомилась еще в пору своего первого несчастливого замужества. Молодые люди сразу полюбили друг друга, но их свадьба состоялась лишь в 1806 году, так как Нарышкины долго не давали согласия на второй брак своей дочери. Маргарита сопровождала мужа во всех военных походах, и только рождение сына заставило ее расстаться с Александром. После Бородинского сражения она поехала на поле битвы искать тело мужа, но поиски результата не дали, и тогда вдова приняла решение построить на свои средства на месте его гибели храм. Церковь Спаса Нерукотворного была освящена в 1820 году, а сама Маргарита после смерти сына отдалась главному делу всей последующей жизни - устройству женского монастыря. В 1838 году она приняла постриг, а в 1840 году стала игуменьей Спасо-Бородинского монастыря.
Сын: Тучков Николай Александрович, 1811-1826. Был назван в честь старшего брата Николая. Умер в пятнадцатилетнем возрасте от простуды.
Литература
Глинка В.М., Помарнацкий А.В. Тучков Александр Алексеевич // Военная галерея Зимнего дворца. 3-е изд. Ленинград, 1981. - с.167-170.
Подмазо, А. Российская армия в июне 1812 года // Родина. №8. 2002 (подробный состав бригады генерала Тучкова 4-го. - с. 62.
Е.В. Тарле. Нашествие Наполеона на Россию
М.И.Богданович. История Отечественной войны 1812 года в 3-х томах _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Род дворян Тучковых представляет одно из разветвлений — по нашему мнению — новгородской фамилии, «мужа честна Михаила из Прусс», от которого произошли: Салтыковы, Шеины, Житовы, Чоглоковы и Морозовы. Ближе всего Тучковых следует считать прямою ветвью Морозовых, отделившеюся самостоятельно в XV веке. Общее родословное древо для всех фамилий дворянских, происшедших от боярина Андрея Ивановича, выехавшего «из Прусс», разумеется, в первых поколениях после родоначальника, представляет одни и те же имена, а именно: родоначальник — Михаил, будто бы явившийся к Александру Невскому за год до победы, прославившей его на Неве. В бою там увенчался славою и погиб с честью сын Михаилов — Терентий, оставивший сына Михаила, отца Семенова. Семен Михайлович был родителем двух сыновей: Ивана прозванием Мороз и Василия Туши, предка Житовых, Чоглоковых, Тушиных и др. Иван Семенович Мороз сделался родоначальником фамилии Морозовых, начавшейся сыном его Михаилом Ивановичем в шестом колене от родоначальника. У Михаила Ивановича Морозова по родословию показаны пять сыновей: Василий Слепой, Игнатий — родоначальник Салтыковых, Давид, Борис Тучко — родоначальник Тучковых и Василий II Шея — родоначальник исторического же рода Шеиных. Все эти три фамилии, следовательно, образовались с седьмого колена от родоначальника.
Отсюда проследим только занимающих нас теперь Тучковых. У родоначальника их ветви было четыре сына: Василий и Иван Борисовичи, не имевшие других прозваний, кроме Тучковых, бояре, и Семен да Федор Борисовичи, оба с прозванием Брюхо; от них Брюховы, которых мы также не имеем намерения здесь указывать. Старшие сыновья Бориса Михайловича были верные слуги и приближенные люди к «собирателю земли русской» Ивану Васильевичу. Василий Борисович Тучков (Морозов), умерший в 1481 году, так же как и брат его Иван, оказываются деятелями присоединения к Московской державе великого Новгорода. Люди их даже получили (8 семей первого и 9 второго) поместья в Вотской пятине, по присоединении составив там контингент московских помещиков, детей боярских. Иван Борисович в 1477 году послан был в Новгород объявить там решительное намерение государя владеть Новгородом впредь как своею вотчиной, когда получил естественный или натянутый предлог к подчинению вольнолюбивой республики (в словах новгородцев, возвеличивших его государем). Тучковы-Морозовы посылались Иваном Васильевичем для переговоров его с братьями, предпочитавшими удаление в Литву житью в своих уделах под вечным страхом захвата при ничтожной придирке. Дом Василия Борисовича был в Кремле, недалеко от церкви Рождества — дворцовой, между улицами, шедшими от Спасских (Флоровских) и Никольских ворот, последний к ним, следовательно, на месте здания московского сената, или патриаршего дома, у Чудова монастыря. Это видно из завещания Ивана Васильевича младшим детям своим кремлевских дворов (1504 г.), в число которых включено и место бывшего дома Василия Тучкова. Сын этого лица — Михаил Васильевич, ближайший думец, боярин и дворецкий царя Василия Ивановича, начал службу ему с провода пограничной черты уделов младших братьев (1504 г.). Царь Василий посылал его всюду, где требовался тонкий ум наблюдательного дипломата, умеющего извлекать пользу для дела из хода обстоятельств. Этим объясняются посылки Михаила Васильевича Тучкова (в сане окольничего) в Крым два раза (1511 и 1515 гг.) и в Казань (1515—1516 г.). В 1521 году в качестве наместника новгородского подписал он мир со Швециею. В 1527 году, по случаю неудачного бегства князя Михаила Львовича Глинского в Литву, Михаил Васильевич Тучков подписался по нем поручителем перед государем в сумме 5000 рублей. По смерти Василия сделанный одним из охранителей и выполнителей завещаний государева для опеки над малолетним сыном его — царем Иваном (Грозным), по отравлении царицы Елены Шуйскими и начатии олигархии этого рода, Михаил Васильевич Тучков сделался жертвою самовластия Шуйских и в ссылке умер в 1538 году, оставив трех сыновей и дочь Марью Михайловну, бывшую в супружестве за князем Михаилом Курбским и сделавшуюся матерью известного противника Грозного — князя Андрея Михайловича Курбского. Сыновья Михаила Васильевича — Иван и Василий подписались, на свою беду, поручителями при бегстве князей Шуйских в Литву (1528 г.) со взносом, в случае новой попытки их, 150 рублей в счет 2000 рублей. Василий Михайлович был впоследствии дворецким у Грозного, наместником рязанским, а при самовластии Шуйских выслан был ими «чин уставлять воинский» в Новгород (1536 г.), где, живя в почетной ссылке, по предложению митрополита Макария составлял жития святых новгородских, славясь между современниками мастерским стилистическим изложением. Оба брата должны были занимать видные места на первой свадьбе Грозного, но Василий Михайлович не мог быть по случаю болезни, упав с коня и разбившись, а Иван Михайлович был на этой свадьбе с невесткою, женою Василия (1547 г.). Третий брат их (младший) — Михаил умер после 1552 года. Тучковы были в родстве по матери с первою супругою Ивана Васильевича Грозного. Второй сын Бориса Михайловича Тучко — Иван Борисович кроме сына Василия Ивановича имел еще дочь Ирину Ивановну, выданную за боярина Юрия Захарьевича, умершего в 1504 году. Сын Тучковой и Юрия — Роман Юрьевич (1543 года) был отцом первой супруги Грозного — Анастасии Романовны, так что она приходилась сыновьям Михаила Васильевича Тучкова внучатой племянницей. Несмотря на такое родство с царским домом, Тучковы в грозные дни перемены в характере покорителя Казани совсем скрылись из вида, и в родословии их оказываются существенная неполнота и темнота в конце XVI века, наглядно представляющие сбивчивость ветвей и исчезновение некоторых из них, замечаемое с первого взгляда. Так, например, по процессу об убиении в Угличе царевича Дмитрия открывается, что у него была кормилицею Ирина Тучкова, жена Ждана Нежданова — имевшая еще мальчика сына Бажена, игравшего с царевичем будто бы в тычку, когда в припадке падучей болезни он якобы сам упал на ножик и этим причинил себе смерть. Жильцов, отца и сына, Ждановых и Ирину-кормилицу взяли, как известно, по следствию из Углича в Москву, и что с ними там сталось — неизвестно. Между тем эти лица в родословии пропущены, и, допуская даже, что Нежданом мог называться какой-либо нам неизвестный сын Михаила Михайловича, младшего сына Михаила Васильевича Тучкова, мы все-таки должны предположить одно колено пропущенным в родословии, показывающем у Михаила Михайловича сына Степана, а у Степана Михайловича — старшего сына Ивана, ладожского воеводу, действовавшего при Михаиле Федоровиче и получившего в вотчину из 350 четьи поместья в 1619 году в Галицком уезде, Чухломской волости, по случаю отбытия Владислава от Москвы. Здесь перерыв на пятьдесят лет, если не более. Между тем и это еще не все; с Иваном Степановичем в ряд, только младшим его братом, поставлен в родословии Давид Степанович, за отличие в польской войне при царе Алексее получивший в вотчину б. часть поместного оклада 180 четьи по грамоте 30 сентября 1669 года в Кашинском и Галицком уездах. Такой полувековой розни службы родных братьев еще мы не имеем примеров. Между тем в боярских книгах записаны при Михаиле два лица с фамилией Тучковых, не значащиеся в родословии их: Иван и Леонтий Петровичи. Первый в 1636 году был патриаршим стряпчим, а Леонтий (1627—28 года) — патриарший стольник, в 1635 году умерший в Пустозерском остроге на воеводстве. Их-то отец Петр и мог составлять пропущенное в родословии колено между Степаном Михайловичем и Михаилом Михайловичем, и если мы допустим гипотезу — одноличность Петра и Неждана (как лиц, имена которых сохранились в документах при ограниченности вообще лиц из рода Тучковых, в это время захудавшего), то общее число поколений по родословным окажется полным и верным. Не выдавая за истину своих гаданий, которые могут только разъясниться дальнейшими исследованиями, мы полагаем, что наше замечание не будет встречено неблагосклонно представителями фамилии Тучковых, интересующимися своим прошлым и историческими подвигами предков. Тем более что в XVII веке — всякий с нами согласится — видных мест представители рода Тучковых не занимали в служилом дворянстве Московского царства. Родословие дает нам небольшой перечень лиц, а именно: у Ивана Степановича сын Ермолай, у Ермолая дети: Андрей и Никита, у Андрея сыновья: Иван, стольник, и Федор, капитан драгунского полка. У Давида Степановича сын Гавриил, у Гавриила — Иван, у Ивана — Александр, у Александра же — Николай, дальше которого родословие продолжения рода опять не показывает, так же как и по старшей ветви. Продолжение до наших дней видно только средней ветви — от Никиты Ермолаевича, в 1677 году владетеля поместья в Данковском уезде.
Сын Никиты Ермолаевича — дворянин Иван Никитич Тучков был отцом коллежского советника Василия Ивановича, умершего 23 марта 1769 года, оставив трех сыновей: Петра, Ивана и Алексея Васильевичей. Из них мы имеем сведения только о младшем продолжателе рода Тучковых, заявивших службою полезную для отечества деятельность в новейшее и ближайшее к нам время. Алексей Васильевич Тучков, сперва инженер генерал-поручик, потом действительный тайный советник и сенатор, составил себе громкую известность при Екатерине П. Получив воспитание в инженерной школе, он участвовал в семилетней войне и в 1763 году был уже в чине капитана. В чине подполковника совершил кампанию за Дунай 1771 года и произведен в полковники за укрепление Журжи. В чине генерал-майора (1776 года) состоял начальником крепостей по западной границе, по 1785 год живя в Киеве; вызван оттуда с производством в генерал-поручики для управления инженерною и артиллерийскою частью. Павел I переименовал его в действительные тайные советники, пожаловав 800 душ (по указу 5 апреля 1798 года) в губерниях: Нижегородской, Владимирской (Арзамасского уезда, дер. Пьянишное Озеро и Селема) и Симбирской (Ардатовского уезда, село Богоявленское, Ведянцы тож). Он строил постоянный мост через Невку с Васильевского острова на Петербургскую Сторону и производил перед шведскою войною (в 1788 году) осмотр и приведение в оборонительное состояние крепостей в Лифляндии и по финляндской границе. Он умер при Павле I в Москве 20 мая 1799 года, оставив в живых пять сыновей (в младенчестве на первом же году умерли двое еще: Василий в 1770 году и Александр в 1771 году). Из пяти сыновей достойного инженера все пятеро были военные — генералы, отличаемые цифрами 1, 2, 3, 4. Четвертый по порядку между живыми братьями стоял потом высоко по гражданской службе — Павел Алексеевич. Он был действительный тайный советник, член государственного совета, сенатор, председатель комиссии прошений (род. 8 октября 1775 года и 24 января 1858 года), оставив потомство в лице сына (мы придем к нему в свое время, теперь обращаясь к военным четырем Тучковым).
Тучков 1-й, Николай Алексеевич, корпусный командир в отечественную войну, при Александре I, генерал-лейтенант, стоя в Минске, начальствовал 5-ю дивизиею, а до того, при Павле I — севским гренадерским полком, носившим его имя до указа 31 марта 1801 года. В бою при Валутиной горе (7 августа 1812 года), понимая всю важность отстояния своей позиции, на которую маршал Ней делал отчаянные нападения, Тучков сделал свое дело, хотя брат его (Павел), израненный, и попался в плен французам. Николай Алексеевич (род. 16 апреля 1765 года) от ран, полученных в Бородинском сражении, умер в Ярославле и погребен в Толгском монастыре в 1812 году, не оставив потомства.
Тучков 2-й, Алексей Алексеевич (род. 16 марта 1766 года, 8 мая 1853 года в Москве) был генерал-майор, при Павле командовавший гренадерским полком, по указу 31 марта 1801 года переименованным кавказским. Он был в 1812 году и после предводителем дворянства Московского уезда, приятель графа Ростопчина, поминаемый в его письмах. У Алексея Алексеевича было четыре сына: Николай, умерший в малолетстве, Алексей (род. 26 декабря 1800 г.), поручик генерального штаба, в отставке предводитель дворянства Инсарского уезда, женатый на дочери генерал-лейтенанта Наталье Аполлоновне Жемчужниковой. Третий их брат Сергей умер в малолетстве, а четвертый, Павел Алексеевич Тучков, генерал от инфантерии (род. 7 апреля 1803 года и 21 января 1864 года). Он был членом государственного совета и московским генерал-губернатором после графа Закревского (1859 года). От брака с Елизаветою Ивановной Веригиной, кавалерственной дамой ордена св. Екатерины (2 сентября 1875 года), Павел Алексеевич Тучков имел пятерых сыновей и дочь Александру Павловну (род. 10 ноября 1837 года). Сыновья: 1) Алексей Павлович (род. 15 апреля 1831 года); 2) Михаил Павлович, благосклонно сообщивший нам сведения о своей фамилии, бывший флигель-адъютант, ныне генерал-лейтенант свиты его императорского величества (р. 24 июля 1832 г.), женатый на графине Елене Федоровне Орловой-Денисовой; 3) Николай Павлович, тоже флигель-адъютант (род. 3 февраля 1834 года), женат на Екатерине Константиновне Опочининой и имеет сына Николая (род. 1869 года); 4) Александр Павлович (род. 5 февраля 1840 г.), подполковник, адъютант командующего войсками московского военного округа, от брака с Екатериной Дмитриевной Белевцевой имеет дочь Екатерину, сына Владимира (род. 1870 года) и дочь Елизавету; 5) Юрий Павлович (род. 9 декабря 1844 года) 20 сентября 1853 года пажом. Третий сын инженера генерал-поручика — Сергей Алексеевич Тучков 2-й (род. 1 октября 1767 года, в феврале 1839 года), генерал-лейтенант и сенатор, основатель города Тучкова, т. е. заселитель во время нашей войны с турками при Александре I предместья крепости Измаила с обращением его в самостоятельную и богатую торговую общину. Превосходным его административным распоряжениям отдавал полную похвалу генерал Чичагов, испрашивая указа назвать именем основателя новый город, и ныне носящий имя Тучкова. Тем не менее после отечественной войны Сергей Алексеевич отдан был по злобе Аракчеева под следствие с лишением жалованья. Следствие это, измучившее достойного человека в течение десяти лет, не открыло никаких его вин, и оклеветанный впоследствии сделан был сенатором в Москве. Кроме пользы, принесенной административными трудами, Сергей Алексеевич Тучков известен как ученый и литератор. Ему принадлежат: ода на день коронования Павла I, «Военный Словарь», составленный во время незаслуженного следствия и изданный в 2-х частях в Москве в 1818 году, да 4 части «Сочинений и переводов», изд. 1816—17 г. Он умер без потомства.
Тучков 3-й, Павел Алексеевич, герой при Валутиной горе (7 августа 1812 года), взятый в плен и отправленный во Францию, сам описал это обстоятельство из своей жизни, напечатанное в «Русском Архиве» 1873 года под заглавием: «Воспоминания о 1812 годе». После плена он был в походах турецком и польском при Николае I и в 1854 году назначен начальником средней армии, а в 1856 году — армейского резерва. Сын его Александр Павлович (род. 1827 года), бывший штабс-ротмистр уланского полка, ныне камер-юнкер, статский советник, предводитель дворянства Новоладожского уезда, директор московского губернского тюремного комитета, женат на Софье Аполлоновне Веригиной и имеет сына Павла (род. 1863 года) и трех дочерей.
Тучков 4-и, Александр Алексеевич, генерал-майор (род. 3 марта 1778 года), убит при Бородине 26 августа 1812 года и погребен в Спасобородинском монастыре, основанном его вдовою Маргаритою Михайловной, урожденной Нарышкиной (род 2 января 1781 года и 29 апреля 1852 года). Основав монастырь, она приняла монашество с именем Марии, сделавшись игуменьею своей обители. Игуменья Мария была восприемницею при св. миропомазании государыни цесаревны Марии Александровны (ныне в Бозе почившей государыни императрицы) и великой княгини Александры Иосифовны. Единственный сын от брака ее с Тучковым — Николай (род. в 1811 году) в 1826 году пажом.
Сообщив известия о роде Тучковых, перейдем к гербу фамилии. Герб Тучковых представляет щит, разделенный перпендикуляром на две половины: в правой — в золотом поле изображен воин, держащий в правой руке копье острием вверх, а в левой — щит. В левой половине гербового щита — в лазуревом поле леопард (стоящий на задних лапах лев), обращенный в правую сторону, и над ним из тучи молния.
Щит увенчан дворянским шлемом и короною, намет голубой с подложкою серебром. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Братья Тучковы – герои Отечественной войны 1812 года
Особое место среди героев Отечественной войны 1812 г. занимают братья Тучковы. Многие поколения Тучковых снискали признание на дипломатической и военной службе, способствуя укреплению могущества своего Отечества.
В семье генерал-поручика, инженера, действительного тайного советника Алексея Васильевича Тучкова (1729-1799 гг.) было пять сыновей-генералов! Сам Алексей Васильевич был соратником выдающихся русских полководцев Румянцева П.А. и Суворова А.В. Служба Тучкова проходила в период Семилетней войны с Пруссией, он участвовал в русско-турецкой войне 1768-1774 гг.
Четверо его сыновей: Николай, Павел, Сергей и Александр участвовали в войне 1812 года. Погибли в Отечественной войне двое из них: старший – Николай Алексеевич (умер от ран), или как его в войсках называли Тучков-первый и младший – Александр Алексеевич – Тучков-четвёртый.
Сергей Алексеевич – Тучков-второй (1767-1839), поэт, служил в Дунайской армии адмирала Чичагова П.В., поэтому успел принять участие только в сражении на Березине. Алексей Алексеевич Тучков (1766 -1853), генерал-майор артиллерии, с 1797 г. находился в отставке, имея неприязненное отношение к графу Аракчееву А.А. В Отечественную войну 1812 г. занимался формированием ополчения и снабжением войска, был предводителем дворянства Звенигородского уезда.
Павел Алексеевич – Тучков-третий получил под Смоленском штыковое и сабельное ранение, попал в плен, где находился в течение двух лет. Интересно, что его допрашивал сам император Наполеон, намереваясь через Павла установить связь с Николаем Тучковым, для проведения переговоров с Александром I.
Несмотря на 13-летнию разницу в возрасте старшего и младшего братьев Тучковых связывала трогательная дружба. Николай Тучков не был женат, детей не имел, но сильно был привязан к матери Елене Яковлевне и младшему брату Александру. Александр был женат на Маргарите Михайловне Нарышкиной, и своего единственного сына он назвал в честь брата – Николаем.
Бой на Бородинском поле стал последним для каждого из них, но до своего смертельного ранения Николай узнал о гибели брата Александра…
Тучков Николай Алексеевич (1765-1812) – генерал-лейтенант. Участвовал в русско-турецкой войне 1797-1791 гг., в подавлении восстания Т. Костюшко в Польше. Участвовал в русско-прусско-французской войне, в 1807 г. мужественно сражался при Прейсиш-Эйлау. В русско-шведской войне 1808-1809 гг. отличился в сражении под Куопио в Финляндии. В Отечественную войну 1812 г. Николай Тучков вступил в должности командира 3-го пехотного корпуса.
Генерал-лейтенант Тучков Н.А.
Тучков Павел Алексеевич (1776-1858), генерал-майор. Не участвуя ни в одном сражении, уже в 15 лет имел чин капитана, а в 25 лет стал генералом и был назначен шефом первого артиллерийского полка, расквартированного в Петербурге. В 1803 г. вышел в отставку, в 1806 г. вернулся в действующую армию. В русско-шведской войне командовал бригадой в составе 17-й пехотной дивизии под началом генерала Горчакова А.И., воевал в южной Финляндии, получив здесь боевое крещение.
Генерал-майор Тучков П.А.
Воевал храбро и успешно, в 1808 г. захватил Гангут. Действуя в составе корпуса Багратиона, бригада Тучкова П.А. совершила зимний переход через Ботнический залив, участвовала в захвате Аландских остров. Павел Тучков войну 1812 г. начал командиром 2-й бригады 17-й пехотной дивизии.
Тучков Александр Алексеевич (1778-1812), генерал-майор. В русско-прусско-французской войне получил первое боевое крещение, отличился в сражениях: при Голымине в 1806 г., под Гуттштадтом в 1807 г., при Фридланде. После окончания русско-шведской войны Александр Тучков был назначен командиром бригады. В 1812 г. эта бригада вошла в состав 3-го пехотного корпуса, которым командовал старший брат Николай.
Генерал-майор Тучков А.А.
Один раз увидев портрет Александра Тучкова, навсегда попадаешь под его грустное обаяние. Впрочем, лучше Марины Цветаевой не скажешь:
Ах, на гравюре полустёртой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвёртый,
Ваш нежный лик,
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
Бригада Александра Тучкова вместе с частями ополченцев более суток в кровопролитных боях под Смоленском сдерживала натиск превосходящих частей корпуса маршала Даву. 1-я Западная армия Барклай-де-Толли отступала от Смоленска двумя колоннами по разным дорогам. Первой колонной командовал генерал от инфантерии Дохтуров Д.С., второй – генерал-лейтенант Тучков Н.А., авангардом которой командовал генерал-майор Тучков П.А.
Обе колонны имели приказ соединиться к вечеру 7(19) августа у Соловьевой переправы. 2-я Западная армия Багратиона перешла Днепр у Соловьевой переправы и остановилась перед Дорогобужем.
У деревни Лубино находился отряд прикрытия, который оставил Багратион П.И. Наполеон хотел отрезать отход русских войск, помешать их переправе. Для решения этой задачи был направлен корпус маршала Нея, а затем для подкрепления корпуса Жюно и Мюрата. Переправу прикрывал отряд Павла Тучкова, сдерживая яростные атаки французской пехоты и кавалерии. Вот здесь, в битве под Лубином, Николай, Павел и Александр Тучковы виделись вместе в последний раз…
7(19) августа Тучков П.А. в жесточайшем бою повел в штыковую контратаку Екатеринбургский гренадерский полк, в рукопашной схватке он был ранен штыком в бок и получил сабельную рану головы. В бою под Лубино, тяжело раненный, он и попал в плен…
После битвы под Лубино корпус Николая Тучкова направился к Бородину. Главнокомандующий генерал Кутузов М.И. приказал генерал-лейтенанту Тучкову Н.А. с 3-м корпусом прикрывать левый фланг, заняв старую Смоленскую дорогу, проходившую в Утицком лесу.
26 августа (7 сентября) на Бородинском поле кипел упорный бой за ключевую высоту – Утицкий курган, здесь сошлись в смертельной схватке 5-й корпус Великой армии под командованием генерала Ю. Понятовского и 3-й корпус генерала Н. Тучкова. Понятовского поддерживал 8-й корпус генерала Ж. Жюно. Французы пытались ударить во фланг русской армии.
Николай Тучков лично возглавил контратаку Павловского гренадерского полка. Утицкий курган был отбит, но генерал Тучков был смертельно ранен пулей в грудь. Николая Алексеевича перевёз в Можайск брат – Алексей Алексеевич, затем из Можайска Тучкова перевезли в Ярославль. Ранение было очень тяжёлым, в сознание Николай приходил крайне редко, а через три недели скончался. Тучков Н.А. был погребён в Толгском мужском монастыре.
На Бородинском поле в возрасте 34 лет героически пал смертью храбрых и Александр Алексеевич Тучков. Во время одной из многочисленных атак неприятеля на Семеновские флеши, когда солдаты Ревельского пехотного полка, которым он командовал, пришли в смятение, Тучков, взяв в руки знамя, повёл дрогнувших воинов в контратаку. Атакуя под ураганным огнём французской армии, Александр был смертельно ранен в грудь картечной пулей.
Он упал у средней Семеновской флеши, но артиллерийский обстрел был настолько сильный, что его не смогли вынести с поля боя. А после сражения тело генерал-майора Тучкова не было найдено… Не дали результата и поиски вдовы героя, предпринятые ей после сражения.
На свои средства на месте его гибели мужа Маргарита Михайловна построила церковь Спаса Нерукотворного, которая была освящена в 1820 г. и явилась первым памятником, павшим воинам в Бородинском сражении. Маргарита Тучкова, после смерти сына, приняла постриг, а в 1840 г. стала игуменьей Спасо-Бородинского монастыря.
А закончить статью мне хочется строчками из стихотворения Марины Цветаевой «Генералам двенадцатого года»:
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие -
И весело переходили
В небытие. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Портрет Александра Алексеевича Тучкова
Неизвестный художник (Александр Григорьевич Варнек? (1782 – 1843)
1810-е гг. Музей-панорама «Бородинская битва» _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Дж. Доу. Портрет Александра Алексеевича Тучкова. 1820-е гг.
Военная галерея Зимнего дворца. Государственный Эрмитаж. СПб. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Портрет А.А. Тучкова – один из наиболее запоминающихся в Военной галерее Зимнего Дворца. Он чужд картинной воинственности. А.Г. Варнеку — автору изображения, с которого писал Доу этот портрет, удалось передать обаятельный романтический облик героя. Грустно задумчивое лицо молодого генерала, как бы предчувствующего свою раннюю смерть. Отметим, что, вероятно по желанию М.М. Тучковой, вдовы генерала, живописец изобразил на его мундире медаль за участие в войне 1812 года. Такие медали участники кампании получали только в 1813 году, но Тучков бесспорно заслужил её своей геройской смертью на Бородинском поле.
«Пока еще разделены». Они стоили друг друга. Маргарита,происходившая от знатнейшего из родов России, рода Нарышкиных, в совершенстве владела несколькими иностранными языками,серьезно интересовалась естественными науками,много читала и размышляла. А еще девушка соблюдала все посты и часто приходила в церковь,за что не раз ее осуждал отец: негоже, мол, светской девушке церковные каноны, наряду с монашками, править. Александр благодаря высокому положению отца - генерал-поручика инженерных войск, боевого соратника графа Румянцева - в 22 года был произведен в полковники, ни разу не побывав в бою. Через три года он вышел в отставку и уехал за границу, чтобы пополнить свое образование, а вернувшись в Россию, поселился в Москве и вновь поступил на военную службу, ценил общество образованных людей,. был желанным гостем в домах поэтов и художников. Молодой и красивый полковник Александр Тучков часто встречал на балах и в салонах Маргариту, вместе с которой они по просьбе собравшихся гостей не раз исполняли какую-либо модную песенку. По-настоящему молодые. люди обратили друг на друга внимание, только когда Тучков зашел по какой-то надобности к Нарышкиным: впоследствии современники утверждали, что «он тут же влюбился не в светскую львицу, а в молодую хозяйку, очарованный умной и милой ее речью, прекрасным голосом, сиянием изумрудных глаз ... » Чем не идеальная пара? Но ... До встречи со своей судьбой Маргарита уже была замужем за Павлом Ласунским: девушке было 16 лет от роду, когда родители отдали ее за этого блестящего красавца, убежденные, что только он составит счастье их дочери. Сыграли свадьбу и вскоре после этого радостного события Маргарита поняла, что стала женой циника и лжеца, мота и кутилы. Но, как бы отвратительно ни поступал с ней муж, Маргарита была слишком добродетельна, чтобы изменять ему, а Тучков слишком благороден, чтобы склонять ее к адюльтеру. Недаром современники сходились во мнении: «Редко в ком внешние и внутренние достоинства сочетаются в такой абсолютной гармонии, как в молодом Тучкове». Из гордости молодая женщина 5 лет ничего не говорила своим родителям, но когда правда открылась, те пришли в неописуемую ярость и немедленно стали хлопотать о разводе: благо на сторону одного из знатнейших родов России встал сам государь-император и Святейший Синод, и в 1802 году Маргарита вновь возвратилась к родителям. Спустя несколько дней после скандального развода Маргариты с Ласунским Тучков пришел в дом ее родителей с предложением руки и сердца, на что те ответили отказом: «Ей ли, сударь, сейчас замуж выходить?! » Папенька и маменька, один раз неудачно устроившие счастье дочери, боялись повторить свою ошибку, но их благие намерения пошли прахом: узнав о решении родителей, Маргарита свалилась в жестокой горячке, а Александр уехал за границу. «Кто владеет моим сердцем?» "Я некрасивая! Я больше никогда не буду счастлива!», кричала Маргарита перепуганным родителям, уже пожалевшим о своем отказе молодому полковнику. Неизвестно, сколько бы еще выслушивали они плач и стоны дочери, пока в один из дней ей не передали небольшой конверт. Только представьте, как затуманились ее глаза, как непослушные пальцы рвали плотную бумагу, а из конверта выпал голубой листок бумаги, на котором были стихи, написанные по-французски, а каждая строфа заканчивалась словами: "Кто владеет моим сердцем? Прекрасная Маргарита!» Четыре года длилась их нежная переписка. За это время родители поняли, что Тучков не мот и не транжира, искренне любит их дочь, и дали свое согласие на брак. Долгожданную свадьбу сыграли в 1806 году: тогда Маргарите было 25, а Александру 29 лет. Говорят, в день свадьбы какой-то юродивый дал Маргарите в руки свой посох со словами: "Возьми, мать Мария!» И напрасно молодая женщина утверждала, что ее зовут совсем не так. В боях и в походе. Тучковы меньше года прожили в имении Александра, а в начале 1807 года молодому мужу было предписано вернуться в свое расположение части. И тут Маргарита приняла решение, шокировавшее всех московских знакомых и высокопоставленную родню: она отправилась вслед за мужем в полк, стоявший в Пруссии. Почти сразу по прибытию в полк Тучков отправился в поход против французов, где в бою под Голыминым проявил редкое мужество и самообладание: в официальном документе было написано, что он под градом пуль и картечи действовал, как на учении. Через две недели после этого боя он был назначен шефом Ревельского пехотного полка, участвовал в авангардных боях под командой Петра Багратиона, отличился в боях русско-шведской войны, во время которых был произведен в генерал*майоры. Маргарита, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, переодетая в солдатскую одежду, неотлучно находилась рядом с мужем. Вместе с ним она делила все тяготы походной жизни, готовила еду, мыла котлы, стирала белье, чистила одежду мужа и даже обрабатывала скребницей его коня! В походах она научилась лечить больных, перевязывать и зашивать раны. Солдаты называли ее своим ангелом-хранителем, а сам Александр говорил, что благодаря ей он оставался в живых, «невзирая на ядра, картечи и пули, будучи подвергнут всему, что только сражения представляют ужасного». Как он относился к тому, что любимая женщина ежеминутно рисковала жизнью ради него? Трудно сказать: не сохранилось ни одного письма из их пламенной переписки, которое бы свидетельствовало о его страхе за нее. С уверенностью можно сказать лишь одно: он видел твердость ее решения остаться с ним, и со своей стороны делал все возможное, чтобы обожаемая Маргарита была в безопасности. В то время не так уж часто жены боевых генералов пользовались правом следовать за своими мужьями дорогами войны.
«Гроза двенадцатого года» Незадолго до нападения Наполеона Маргарита родила сына Николеньку, а Тучков, понимая неизбежность долгой и кровопролитной войны с Францией, отправил жену и сына в Москву, с согласия офицеров полка отдав Маргарите утварь походной церкви и икону, сопровождавшую его во всех походах - образ Нерукотворного Спаса. Накануне расставания Маргарите приснился страшный сон: на голубоватом листке бумаги проступила кровавая надпись: «Твоя участь решится при Бородино». В ужасе она разбудила мужа криком: «Тебя убьют при Бородино! Где это находится?!», на что Александр сонно ответил: «Полно, милая, Бородино это где-то в Италии». Никто не подозревал, что никому не ведомая тогда деревенька Бородино находится меньше чем в сотне верст от Москвы. В тот роковой день 26 августа (7 сентября по новому стилю) роты Ревельского полка редели на глазах, казалось, не было силы, способной поднять людей в контратаку. Александр схватил древко знамени, обернулся к своим пехотинцам: «Трусите, ребята? Так я один пойду ... » Они не отпустили его одного ... Раненый Тучков упал на руки своих солдат. Они попытались вынести любимого командира, но тут их всех настигло ядро ... «Почему ты?! Почему навсегда?!» Маргарита долго не могла поверить, что ее Сашеньки больше нет: она сама отправилась искать его на поле битвы. Вот как, по семейным преданиям, рассказывала об этом современница Тучковой: "Уже наступила вторая половина октября, когда ее дорожная карета остановилась у скромной усадьбы знакомой ее доброй женщины, жившей около Можайска. Путешественница, не дав себе времени отдохнуть, послала в Лужецкий монастырь просить священников прийти немедленно на место битвы, чтобы отслужить панихиду по убиенным, а сама поехала на поле ... Все усиливало ужасы картины: ночь уже наступила, небо было сумрачно, дул по временам холодный ветер, и воздух был заражен тысячами тлевших тел. Целую неделю, день и ночь Маргарита искала мужа, но тщетно. Со страшной потерей она не могла примириться до конца своих дней: «Я научилась покорности, но рана моя не заживала никогда. Ни в чем другом отрады не нахожу, как в предприятии соорудить храм на том священном для меня месте, где пал супруг мой, - так писала она императору Александру. Тот дал ей ровно половину суммы, а вторую половину Маргарита собрала сама, продав почти все свои имения и усадьбы.
На месте гибели Тучкова, указанном П.П. Коновницыным, М.М. Тучкова поставила первый бородинский памятник павшим в сражении — церковь Спаса Нерукотворного, освящённую в 1820 году. В честь 100-летнего юбилея войны 1812 г. 26 августа 1912 года 7-й пехотный Ревельский полк, шефом которого в 1812 году был Тучков, назван 7-м пехотным Ревельским генерала Тучкова 4-го полком.
Маргарита Тучкова пережила мужа почти на 40 лет. Все это время она посвятила богоугодным делам, а после смерти от воспаления легких любимого сына Николеньки полностью отошла от мирских дел и ушла в разросшийся при Спасо-Бородинском храме монастырь, приняв имя Мария. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
До конца XIII века земли города Можайска вместе с окрестными селами, среди которых значилось и Бородино, принадлежали Смоленскому княжеству. К Москве они «пристали» в 1303 году трудами князя Юрия Даниловича, став форпостом западных рубежей Московии. А смоленский тракт, ведущий к «первопрестольной», из века в век оставался самой неспокойной дорогой государства. Кого только не манило к стенам Москвы, причем с одной и той же целью! В 1812 году, как известно, по этой дороге пошли французы…
«Скажите, чтобы добраться до Москвы, какою лучше идти дорогой?» — разыгрывая простачка, спрашивал Наполеон русского посланника Балашова. В ответ прозвучало: «Карл XII шел через Полтаву». Это, конечно, не вразумило, хотя и посол в России Коленкур, хорошо знавший русских, также не советовал императору предпринимать прогулки по смоленскому тракту без приглашения хозяев, да еще с полной боевой выкладкой. Но, невзирая на это, Наполеон был убежден, что поход на Москву займет не более месяца. И ему верили. Слишком уж блестяще, во всяком случае, в сознании простых солдат, обстояли дела у богоподобного императора, чтобы сомневаться в очередной воинской удаче. А потому 12 июня 1812 года, когда солдаты «Великой армии», форсировав Неман, ступили на русский берег, никому из них не приходило в голову, какой жребий им уготован.
25 августа. Накануне
...Передовые полки русской армии подошли к Бородину около 10 часов утра 22 августа. Позади было почти два с половиной месяца отступления от западных границ России — с боями, кровью и потерями. Генеральная стратегия командования — сберечь армию — понимания в этой самой армии не находила.
«Что наша Россия — мать наша — скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам?» — гремел Багратион, грозясь скинуть мундир. От позора. От бессилия. И не он один. Медики разводили руками, не находя объяснений повальным болезням солдат, «отличным по своему характеру от обыкновенных». Словно мор поселился в угрюмых колоннах, идущих в сторону Москвы. Но вот когда стали возле Бородина, все успокоились, ибо поняли — быть делу.
Первыми на Бородинском поле появились инженерные войска. Бородино стремительно теряло мирный вид. Население, укладывая пожитки на телеги, отправлялось кто куда. Копали рвы, делали насыпи и укрепления, рассчитанные на круговую оборону.
И хотя поле готовили к бою все три дня с вечера до рассвета, далеко не все, что было задумано, удалось сделать в полном объеме. Иные рвы оказались настолько неглубоки, что не могли защитить солдат. Шанцевого инструмента не хватало. А ополченцы, присланные на подмогу, и вовсе оказались бесполезными: их не снабдили даже лопатами.
Обеспокоенный таким положением дел, Кутузов издал приказ «об оплате за производимые работы по укреплению позиции». Из экстраординарных сумм велено было выдавать по 10 копеек медью всем, используемым на строительстве укреплений солдатам. Эту мелкую денежку находили потом в карманах убитых...
Французы появились у Бородина 24 августа. С колокольни местного храма Рождества Богородицы, где у русских находился наблюдательный пункт, было хорошо видно, как «три стальные реки текли почти в ровном между собой расстоянии. Наполеон — посередине, прямо на Бородино...»
«Впереди конницы неприятельской, еще многочисленной, грозной, блестящей, на статном крутом коне рисовался лучший наездник французской армии. По наряду его, живописно-фантастическому, узнавали в нем короля Неаполитанского», — вспоминал очевидец. Но не только маршал Мюрат, любитель эффектного антуража, — вся многоликая армия Наполеона, которую он направил по смоленскому тракту: бельгийцы, поляки, немцы, итальянцы, голландцы, португальцы, испанцы и прочая — всяк в своем мундире, являла собой впечатляюще парадное зрелище. «Две армии стали на этих полях, одна перед другой, — писал В.А. Жуковский. — В одной — Наполеон и все народы Европы, в другой — одна Россия».
25-го на рассвете Наполеон через подзорную трубу внимательно изучал расположение русских войск. Донесения разведчиков убедили его в том, что главный удар надо нанести по левому плохо укрепленному флангу. Прорвать боевой порядок, разрезать его и, оттеснив войска, уничтожить их по частям.
Довольно скоро последовало напутствие императора: «Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас».
Кутузов ранним утром того же дня объезжал армию на своих дрожках. Традиционного приказа по войскам не последовало. Задачу на завтра главнокомандующий объяснял без пафоса: «Каждый полк будет употреблен в дело. Вас будут сменять, как часовых, каждые два часа. Надеюсь на вас. Бог нам поможет. Отслужите молебен».
Вдоль рядов пронесли икону Смоленской Божьей Матери, спасенную из горящего города.
Кутузов, сдернув фуражку с седой головы, тяжело опустился на колени. За ним его генералы: Багратион, Барклай, Платов, братья Тучковы...
Многим вспоминалось: после молебна схлынуло психологическое напряжение. Видимо, «все перестали почитать себя земными, отбросили мирские заботы и стали как отшельники, готовые к бою насмерть... Раз обрекли себя на гибель — никто уже не думал о следующем дне».
Генерал Дмитрий Сергеевич Дохтуров сел играть в бостон. Вокруг стояли с интересом наблюдавшие за сим офицеры. Солдаты чистили оружие, точили клинки...
Если даже представить, что когда-нибудь все свидетельства очевидцев, поверенные бумаге, войдут в исторический оборот, то и тогда едва ли хроника «дня Бородина» будет полной. Вряд ли мыслимо отразить грандиозную, то и дело меняющуюся картину сражения, столь длительного и столь кровопролитного.
И все-таки в общем водовороте событий выделялись два очага, два, как их называли, «действующих вулкана», на которые была сделана особая ставка командования и где битва носила беспрецедентно ожесточенный характер.
Первый из них: Багратионовы флеши — укрепления на левом фланге русской армии, принявшие на себя главный и многократный удар противника. Второй: самая высокая точка поля, курган естественного происхождения, превращенный в хорошо укрепленный бастион и мощную огневую точку, — так называемая батарея Раевского. Бои за два этих укрепления во многом определили не только весь ход Бородинского сражения, но и его итоги.
В холодных предрассветных сумерках понедельника 26 августа 120-тысячные русские полки встали под ружье.
Около 6 часов утра с французских батарей заговорила артиллерия. Русские пушки открыли ответный огонь. Эта грозная увертюра была коротка. «В пять минут, — писал участник битвы Федор Глинка, — сражение было уже в полном разгаре... Ядра визжали пролетными вихрями над головами. Гранаты лопались».
На левом фланге русской армии находилась 2-я Западная армия под командованием генерала от инфантерии князя Петра Ивановича Багратиона. Для защиты флешей он первоначально выделил 8 тысяч человек, которые и встретили первыми французов. Те же двигались плотными рядами, словно вырастая из еще нерастаявшего тумана.
При сближении примерно на сто метров врага встречал град ружейных пуль. Солдату того времени для того, чтобы приготовить ружье к бою, требовалось выполнить… 14 операций, на счет пятнадцать следовало — «Пли!» Чтобы попасть в грудь противника, целились в кивер.
После первой, хоть и отраженной, атаки стало ясно, насколько решительно настроен противник. Пехотные полки флешей готовились к отражению новой, и в 6.30 она началась. Маршал Даву торопился выполнить приказ Наполеона как можно скорее взять эти укрепления. Именно здесь он хотел прорвать оборону противника и, расчленив его, уничтожать по частям.
Поначалу Наполеону казалось, что для выполнения этой задачи вполне хватит двух пехотных дивизий. Но вторая атака, уже поддержанная артиллерией, также была отбита.
Получив это известие, Наполеон бросил на флеши 30 тысяч человек при 160 орудиях, третья по счету атака велась с двойным превосходством французов. Численный перевес помог им продвинуться вперед — часть флешей была занята. После полуторачасового боя русские кирасиры, пришедшие к 9 часам утра на помощь товарищам, заставили французов отойти на исходные позиции.
Четвертая атака началась около 10 часов утра. Ожесточение схватки нарастало, кавалерийские корпуса французов, поддерживая наступающую пехоту, с бешеным натиском устремились на флеши. Багратион нес огромные потери. На помощь ему были посланы два полка под командованием генерала Александра Тучкова. И тут наступил критический момент боя. Флеши оказались занятыми врагом. Между тем средняя из них представляла для русских особую ценность: расположенная уступом, невидимая со стороны противника, а потому необстреливаемая, она служила опорой для наших контратак. Вернуть ее было необходимо любой ценой.
Но ураганный огонь противника одну за другой замертво укладывал солдатские колонны — атаки русских захлебывались.
Тогда Тучков, схватив знамя и обернувшись к своим пехотинцам, крикнул: «Ну что же вы, ребята, трусите? Тогда я один пойду!» — и ринулся вперед. Но успел сделать только несколько шагов...
Между тем гибель любимого командира словно вернула поредевшим полкам былые силы. Атака, стоившая жизни генералу Тучкову, была отражена, а французы выбиты из флешей.
Наполеон, обескураженный тем, что русские не только держат оборону, но и постоянно атакуют, бросал на этот клочок земли дивизию за дивизией. А Багратионовы флеши, словно жернова, перемалывали их одну за другой.
Французский генерал Пеле впоследствии писал о защитниках флешей: «Посреди открытой местности и картечь нашей артиллерии, и атаки нашей кавалерии и пехоты наносили им огромные уроны. Но пока у них оставалось хоть сколько-нибудь силы, эти храбрые солдаты снова начинали свои атаки».
В 11 часов 30 минут французы начали свою очередную атаку. Фамилии генералов, брошенных на полуразрушенные уже флеши, не нуждаются в рекомендациях: Даву, Ней, Жюно, Мюрат. Их поддерживало огромное количество артиллерии — более 400 орудий, почти половина из того, что Наполеон имел при Бородине. Численный перевес был на стороне французов.
«Наши дрались как львы: это был ад, а не сражение... Стены сшибались и расшибались, и бой рукопашный кипел повсеместно. Штык и кулак работали неутомимо, иззубренные палаши ломались в куски, пули сновали по воздуху и пронизывали насквозь, — писал участник сражения. — И над этим полем смерти и крови, затянутым пеленою разноцветного дыма... ревели по стонущим окрестностям огромные батареи».
Если читать подобные описания без торопливости, даже самое вялое воображение способно вполне зримо воспроизвести эту ужасную сечу под полуденным августовским солнцем. И тогда веришь всем запечатленным очевидцами деталям: и тому, что конница не могла передвигаться из-за груд тел, громоздившихся друг на друге, и тому, что земля устала впитывать кровь, и тому, что здесь уже не было никаких различий между князьями и холопами, начальниками и рядовыми — десятки тысяч людей «один на один с бешенством отчаяния» дрались штыками, прикладами, тесаками, камнями, кулаками, дрались до последнего дыхания.
Во время этого боя осколком гранаты был смертельно ранен князь Багратион, возглавлявший контратаку русских. Весть об этом ввела защитников флешей, а затем и всю армию в настоящий шок.
И это могло кончиться катастрофой. Кутузов, понимая это, послал на замену прежнему командующему генерала Д.С. Дохтурова, того самого, который играл в бостон накануне битвы. «...В пожар и смятение левого крыла, — писал Ф. Глинка, — въехал человек на усталой лошади, в поношенном генеральском мундире, со звездами на груди, росту небольшого, но сложенный плотно, с чисто русскою физиономией, и посреди смертей и ужасов разъезжал спокойно».
Недаром Дохтурова называли «железным». Кутузов знал, кого посылает к обезглавленному, измученному войску. «Рекомендую Вам держаться до тех пор, пока от меня не воспоследует повеление к отступлению». И Дохтуров, которому было отказано в подкреплении, держался. Он сумел под непрекращающимся огнем отвести войска на выгодные позиции, не дав французам разорвать русский фронт даже при оставлении флешей.
Этот этап борьбы на Бородинском поле истребил «такое чудовищное количество отборных французских войск, что и маршалы, и Наполеон явно увидели, до какой степени невыгодно вконец положить тут же, на одном только этом участке фронта, все лучшие силы, без которых нельзя будет целесообразно использовать конечную победу, даже если и удастся ее удержать».
Ночной осмотр Бородинского поля произвел на Наполеона ошеломляющее впечатление. Объехав позиции русских, император увидел, что сдвинуть их с места при всех адских усилиях его армии практически не удалось. Впору было спросить самого себя: «Где моя армия, поставившая на колени Европу? Почему все случилось не так, как было задумано?» Хорошо еще, что он устоял перед искушением пустить в ход гвардию — свой последний резерв. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
...Когда при Березине карета со всеми вещами и бумагами маршала Бертье попала в руки казаков, то среди разных документов был найден приказ, отданный Наполеоном поздним вечером 26-го. Вот его текст:
«Французы!
Вы разбиты! Вы позволили покрыть себя бесчестьем и позором. Только одною кровью русскою вы можете смыть это пятно! Через два дня я вновь дам сражение, еще более кровопролитное, нежели вчера. Пусть погибнут в нем трусы, я хочу командовать только храбрыми.
Наполеон».
Но это было невозможно. Пороха и пуль у солдат Наполеона оставалось всего на несколько залпов, и пополнить запасы в течение двух дней он никак не смог бы.
…Поначалу французы были настолько измотаны, что даже не преследовали русские полки, отходившие к Можайску. Печать трагизма для русских на этот отход, несомненно, накладывало то обстоятельство, что транспорт для раненых, о котором Кутузов столько раз молил градоначальника Москвы графа Ростопчина, прибыл слишком поздно. Тысячи еще живых, но искалеченных так и остались лежать на Бородинском поле.
Но уже в полдень 27-го маршал Бертье приказал авангарду Мюрата преследовать русских, остановившись в 7 — 8 верстах от Можайска. Поняв, что французы организовали погоню, Кутузов поставил перед казачьим атаманом Платовым задачу: занять позицию перед городом и удержать врага. Но Платову не удалось выполнить задание до конца. А потому из-за скорого отступления из Можайска эвакуация раненых из города была крайне затруднена. Опасение принять навязанный бой в городе заставило русскую армию быстро продолжить марш к Москве. Тяжелораненых, в особенности тех, что с ампутированными ногами, пришлось оставить в Можайске. Француз-офицер Цезарь Ложье отмечал, что «город был буквально запружен ранеными, их было до 10 000». Эта цифра фигурирует и в других документах. И.П. Липранди, настаивая на том, что раненых было все-таки меньше, отмечал: «Они почти все погибли, не только от неимения помощи, но и с голоду, которому подвергались и французы». Жуткая картина предстала перед французом — врачом Де ла Флизом. Он записал, что в поле, примыкавшем в городским садам Можайска, возвышалась пирамида трупов — до 800 тел, — собранных по распоряжению коменданта города для сожжения. «Тут были русские и французы», — утверждал он.
…Между тем Бородинское поле оставалось в том самом виде, каким застала его ночь после битвы. Только стон утих — раненые превратились в мертвых. «В этом могильном запустении лежали трупы, валялись трупы, страшными холмами громоздились трупы», — писал Ф. Глинка.
Боясь по весне вспышки эпидемии, власти решили приступить в расчистке поля. С окрестных деревень собрали крестьян, чтобы решить дело. Однако захоронить закостеневшие, сцепленные друг с другом тела не представлялось возможным. Лишь небольшую часть павших засыпали во рвах укреплений. В основном же рыли котлованы, разводили в них костры и, сгребая мертвых крюками, сжигали их в этих братских могилах. Если верить А.И. Михайловскому-Данилевскому, земля Бородинского поля приняла таким образом тела и пепел 58 521 человека. Лошадиных трупов насчитывалось 34 472.
Когда Наполеон вошел в Москву, то вместо осеннего листопада он вынужден был наблюдать огненный смерч, в котором, заблудившись в лабиринте улиц, он едва не сгорел сам. Солдаты, посылаемые за провиантом в близлежащие деревни, возвращались без оного или не возвращались вовсе. На глазах у императора армия превращалась в скопище мародеров. И что хуже всего, местность вокруг Москвы полностью контролировалась партизанами.
Наполеон чувствовал себя в мышеловке, которая вот-вот захлопнется. 23 сентября он послал главнокомандующему русских войск предложение о перемирии. Письмо заканчивалось таким пассажем: «…молю Всевышнего, чтобы Он хранил вас, князь Кутузов, под Своим священным и благим покровом». В ответ Михаил Илларионович недвусмысленно дал понять, что московскому погорельцу есть смысл просить Всевышнего о чем-либо более насущном… для себя. Перемирия же не будет. Будет война.
Наполеон не мог не понять, что эхо Бородина догонит его везде на этой земле. И Москва была тому лишним доказательством. Покинув столицу, он отступал по разоренной Смоленской дороге.
Бородинское сражение, которое Наполеон назвал «битвой гигантов», осталось в его памяти как нечто роковое, над чем его воинский гений был не властен.
Сосланный на остров Святой Елены, он возвращался памятью к своим пятидесяти баталиям и утверждал, анализируя их ход и итоги: «Самым ужасным было то, которое я дал под Москвою. Французы показали себя в нем достойными одержать победу, а русские стяжали славу быть непобедимыми».
Император французов, а за ним и его соотечественники всегда называли событие 26 августа не иначе как «битвой под Москвой». Слово «Бородино» они так и не выучили. Впрочем, на больших картах мира и нет такого названия…
Во всей огромной массе людей был человек, для которого слово «Бородино» было полно особого трагического смысла. Александра Тучкова — одного из пяти братьев — генералов русской армии называли Тучковым Четвертым. Романтический красавец «со станом Аполлона», склонный скорее к научным занятиям и литературе, он тем не менее еще подростком был зачислен в артиллерию — Тучковы испокон веков носили мундир.
…В одном из московских домов, еще будучи полковником, Тучков увидел женщину, без которой вскоре не представлял своей жизни. Маргарита Ласунская, урожденная Нарышкина, измученная неудачным браком, тоже полюбила его.
Маргарита добилась развода, ее родители же категорически отказали посватавшемуся Тучкову. Только через четыре года Маргарите и Александру все-таки удалось пожениться.
Словно предчувствуя, сколь недолгим окажется их счастье, Маргарита сопровождала мужа во всех походах, переодевшись в мужской костюм. В 1811 году в дороге у Тучковых родился сын Николай.
Перед началом войны полк Тучкова, уже генерала, был расквартирован в Минской губернии. Когда они отступали к Смоленску и стало ясно, что здесь будет «дело», Александр посадил жену и сына в карету и отправил домой, в Москву.
А незадолго до этого приснился Маргарите странный сон. Она видела себя в незнакомом городе, на стенах которого, куда бы она ни бросила взгляд, появлялась сочащаяся кровью надпись: «Твой муж пал в Бородино». Маргарита в ужасе разбудила мужа. «Бородино, Бородино — где это?» Чтобы успокоить жену, Александр взял карту, и с зажженной свечой в руке они тщетно искали это название. «Это, наверное, в Италии, Маргарита. А мы с тобой в России. Не волнуйся и спи...»
Александр I обратился ко всем россиянам с призывом жертвовать собою «для надежнейшего охранения Отечества». В ополчение мог вступить каждый без различия сословий и занятий. Эта мера была вынужденной. Общая численность регулярных войск составляла 590 тысяч человек и была явно недостаточной для противостояния «Великой армии». В самый короткий срок численный состав народного ополчения был доведен до 420 тысяч.
…В годину наполеоновского нашествия Святейший Правительствующий Синод принял беспрецедентное постановление о разрешении семинаристам пополнить народное ополчение.
Таков был ответ на призыв императора.
В действиях против французов, и в частности в Бородинской битве, ополченцы сыграли значительную роль.В первую очередь это касалось спасения жизни раненых — именно на ополчение была возложена задача выносить их из-под огня.
И тут самопожертвования порой сугубо гражданских людей были беспредельны. Генерал М.С.Вистицкий свидетельствовал: «Они во время сражения выбегали даже вперед фронта к стрелкам и выхватывали почти из рук неприятеля своих раненых». Порой, добыв себе оружие, ополченцы сражались плечом к плечу с регулярными войсками.
Церковным приходам разрешалось снабжать добровольцев как одеждою, так и продовольствием.
Особо стоит сказать о полковых священниках, чье героическое поведение заставляло командиров хлопотать о награждении их боевыми орденами.
Они шли в бой, вооруженные только крестом, находились рядом с солдатами, вселяя в них веру в победу, причащая умирающих, хороня павших. Безоружный духовный пастырь поддерживал в них спасительную мысль, что «с крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие их не одолееют».
С трех часов пополудни внимание французов сосредоточилось на Курганной высоте с находящейся на ней батареей Раевского. Наполеон понимал, что, пока она не будет взята, ни о какой победе над русскими думать не приходится. Теперь все силы были брошены на этот редут, штурмовавшийся буквально безостановочно.
Когда артиллеристы генерала Костенецкого расстреляли все боеприпасы и французы окружили батарею, он возглавил рукопашный бой. Неприятеля было вдесятеро больше. Генералу — богатырю двухметрового роста — перед войной специально «по руке» выдали огромный палаш из арсенала Оружейной палаты. Но когда и это оружие разлетелось на куски, Василий Григорьевич схватил банник — палку с утолщением на конце, которой досылали ядро в дуло пушки. Размахивая им, как палицей, генерал врезался в самую гущу врага, увлекая за собой артиллеристов с тесаками. Напор был такой, что эскадрон противника повернул обратно.
За свой подвиг Костенецкий был повышен в чине, награжден Георгиевским крестом и золотой шпагой за храбрость. Удача того рукопашного боя подала ему идею заменить деревянные банники металлическими, чтобы в случае надобности применять их для оборонительных целей. Александр I, прочитав этот проект, вернул его автору с припиской на полях: «Нетрудно ввести железные банники, но где я возьму стольких Костенецких?..»
А тем временем среди разрушений, огня и дыма, где, казалось, не оставалось места ничему живому, Курган не переставал сопротивляться.
Превосходство противника было многократным. Командир пехотинцев, защищавший батарею Раевского, генерал П.Г. Лихачев, увидев, что из всей дивизии в живых остался он один, бросился на неприятельские штыки, желая разделить общую судьбу. Но французы, заметив генеральский мундир, оставили израненного Лихачева в живых, хотя на Курганной высоте ни те, ни другие в плен уже никого не брали. Лихачев выжил и даже был представлен Наполеону. Наслышанный о мужестве «достойного воина», император собственноручно попытался вернуть тому его шпагу, но генерал отказался принять оружие из его рук...
После захвата батареи французами оставшиеся в живых отошли за Курган на расстояние пушечного выстрела и встали насмерть, готовясь принять и выдержать последовавший удар неприятельской конницы. И дальше враг продвинуться не смог! Уже спускалось солнце, а в центре русской позиции все еще шли жесточайшие бои.
Но с этого момента активные действия французов стали постепенно стихать. Теперь они под огнем все еще «говоривших» с высот русских пушек отходили на исходные рубежи...
Кутузов отписал в Петербург, что «неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли с превосходными своими силами». _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Историю любви героя войны 1812 года генерала Александра Алексеевича Тучкова, которому посвящены знаменитые строки М. Цветаевой "Генералам 1812 года" и его жены Маргариты Михайловны современники называли «любовью века». Они были вместе всего шесть лет...
Пока происходили военные действия, Маргарита Михайловна Тучкова жила некоторое время в Кинешме, где 1 сентября 1812 года, в день своих именин, получила известие о гибели мужа в Бородинском сражении.
Впоследствии Маргарита основала на этом месте Спасо-Бородинский монастырь и стала первой его игуменьей.
Девушка из рода Нарышкиных
Маргарита Михайловна Тучкова родилась 2 января 1781 г. в семье потомственных дворян Нарышкиных. Из этого древнего и славного боярского рода некогда вышла царица Наталья Кирилловна, мать Петра Великого.
Она развивалась необыкновенно быстро, опережая свой возраст. К пятнадцати годам уверенно владела тремя иностранными языками: немецким, французским, итальянским; рисовала пером и кистью, не только прекрасно исполняла на фортепьяно пьесы Бетховена и Моцарта, но и вдохновенно импровизировала; великолепно пела на светских собраниях и вечерах; имела весомые познания в ботанике, географии, логике, анатомии (посещала анатомический театр, присутствовала на медицинских опытах).
Лето, проводимое часто в подмосковных имениях родителей, тратилось юной девушкой на непринужденное общение с деревенскими сверстниками, верховую езду по окрестностям, ягодную и грибную охоту, купание в реках и прудах.
Чтение книг и последующие размышления над прочитанным уводили ее в области Идеала и Гармонии. Она не пугалась истин жизни, не роптала. Бог был в ней всегда.
Маргарита и Александр
Шестнадцатилетней Маргарите казалось, что она живет в будущем, что настоящее есть только приготовление к новому, таинственному и прекрасному миру, равноправной гражданкой которого она хотела себя чувствовать. Душа и сердце ее были чистыми и свободными, распахнутыми к счастью. И когда к ней посватался (в 1797 г.) генерал-майор Павел Михайлович Ласунский, она с полной уверенностью в свое счастье согласилась стать его супругой.
Генерал был хорош собой, слыл богачом; в свое время был привечен Двором Екатерины Великой, возвышался над своими сверстниками, и это ощущение превосходства постепенно притупило в нем здравое восприятие жизни, лишило стремления к самосовершенству. Уже к началу правления Павла I Ласунский безнадежно отстал от века. Человек не первой молодости, достопамятное лицо высшего петербургского общества, Ласунский вовсе не имел серьезного образования и никогда не стремился его получить, хотя в нем было все необходимое: ясный, расчетливый ум, яркие природные способности. Его погубило самолюбие, оно придавило лучшие качества и развило худшие, мир представлялся ему личной собственностью, неделимым владением. Так он растранжирился на дутом самомнении, вскоре обнажив свою пустоту, болезненное состояние души.
Тогда-то и состоялось знакомство Нарышкиной с молодым полковником Ревельского полка Александром Алексеевичем Тучковым. Их представили друг другу на одном из светских приёмов. Постепенно знакомство переросло в нежную дружбу.
Тем временем, слухи о похождениях ее мужа дошли и до родителей Маргариты. Когда все открылось, родители, ужаснувшись, стали хлопотать перед царем и Синодом о разводе. В России того времени это было сложной процедурой, такие вопросы решались на самом высоком уровне. В итоге разрешение было получено.
Вскоре после развода Тучков попросил руки Маргариты, но родители, боясь снова ошибиться, ответили отказом: «Ей ли о новом замужестве думать?»
Влюблённым предстояло расставание
Полковник Тарутинского пехотного полка Михаил Михайлович Нарышкин, родной брат Маргариты, опираясь на рассказы домашних об этом событии, записал: «...был страшный шум в нашем доме, поднятый после отказа матушки Варвары Алексеевны выдать за милого красавца Тучкова мою сестру Маргариту. Бедная сестра, узнав о намерении расстроенного Александра Алексеевича уехать в Европу, потеряла сознание. В ее комнату то и дело вбегали люди с подносами, кувшинами, полотенцами; пахло сладкими травами. Мне жаль было ее; насупившись, я смотрел на мать исподлобья».
Маргарита слегла. Она еще не окрепла, как примерно через неделю после «шума» к нашему дому подъехал на коляске Тучков. Меня, играющего с дворовыми детьми, он подозвал к себе.
- Сходи к Маргарите, передай конверт.
Я побежал опрометью. Сестра раскрыла бумагу, и глаза ее наполнились слезами.
В письме Александр Алексеевич просил Маргариту беречь себя и верить в их счастье. Закончил послание стихами на французском, рефреном которых было признание в любви:
«Кто владеет моим сердцем и кто волнует его? Прекрасная Маргарита!
Как самую дорогую реликвию вдохновенное письмо своего будущего мужа Маргарита хранила до конца дней».
Только в 1806 году, когда Маргарите было уже 25 лет, они дали согласие на брак.
Венчание Маргариты и Александра собрало в маленьком храме на Пречистенке всю московскую знать. По легенде, в день венчания под ноги новобрачной бросился нищий в безобразных лохмотьях: «Мать Мария! Возьми посох!» Маргарита в каком-то лихорадочном оцепенении взяла из рук старика суковатую палку, не задумываясь над странностью слов, обращенных к ней.
А слова эти оказались пророческими: через много лет, став игуменьей Спасо-Бородинского монастыря и получив при новом крещении имя Мария, Маргарита Тучкова каждый вечер будет обходить монастырский двор, опираясь на дубовый посох, подаренный ей юродивым в день свадьбы.
После бракосочетания Маргарита и Александр, удалившись от света, жили в своём Тульском имении. Тучков даже подал рапорт об отставке, однако ввиду готовящейся войны с Францией Государь Александр I рапорт не принял, ценя Тучкова как смелого и отважного воина.
На войне как на войне
Весной 1807 года в Пруссию вторгся Наполеон, и высочайшим повелением Тучкову было предписано отбыть в месторасположение части. Тогда Маргарита Михайловна, словно предчувствуя недолговечность своего семейного счастья, добилась Монаршего разрешения быть рядом с мужем в действующей армии. В тыловых формированиях Ревельского пехотного полка она мужественно разделяла с мужем все неудобства и опасности военной жизни, принимала участие в сражениях при Гейльсберге и Фриндланде.
В 1808 началась русско-шведская война, и вновь Тучкова вызвалась сопровождать супруга в шведском походе. Нередко она находилась рядом с мужем верхом на коне, переодетая в платье денщика.
Главнокомандующий русской армией в своих донесениях из Финляндии о военных успехах русских войск упомянул и о Маргарите Тучковой.
«Я не встречал, - писал он, - людей с такой ненасытною жаждою, с такими огромными требованиями на любовь и жизнь... Солдаты называют ее своим ангелом-хранителем».
«Твоя участь решится в Бородине!»
В 1811 у Тучковых родился сын, которого назвали Николаем. К тому моменту Александр Тучков за храбрость и военные заслуги был произведен в чин генерал-майора. Однако, желая тихой семейной жизни, он вновь подал рапорт об отставке. И вновь получил отказ.
Наступил 1812 год. Все вокруг дышал предчувствием новой войны. Полк Тучкова располагался в Минской губернии.
В одну из ночей Маргарите приснился сон, будто муж подносит к ней на руках младенца Николеньку и говорит: «Вот все, что тебе осталось!» В тоже время она услышала таинственный голос, сказавший по-французски: «Твоя участь решится в Бородине!» Проснувшись в сильном волнении, генеральша поведала обо всем супругу. Однако Александр Тучков успокоил жену и приказал принести карту. Не найдя на ней таинственного Бородина, оба успокоились, отмахнувшись от дурного наваждения. Кто мог тогда подумать, что неизвестное село Бородино войдет в историю России.
Через несколько месяцев, в июне 1812 г. Наполеон с огромной армией вторгся в Россию. Тучков получил приказвыступить со своим полком к Смоленску. Благословив жену и сына, генерал отправился в последний поход.
Местом генерального сражения было выбрано никому дотоле неизвестное село Бородино.
Знаменитое сражение состоялось 26 (8.09) августа 1812 года, через два с половиной месяца после того, как генерал Тучков попрощался с женой.
В тот день, в бою под деревней Семеновской, Тучков поднял свой полк в атаку. Солдаты, оробевшие под шквальным огнем вражеских батарей, замешкались. «Вы стоите? - Я один пойду! - крикнул Тучков, схватил знамя и кинулся вперед. Картечь расшибла ему грудь. Тело его не досталось в добычу неприятелю.
Множество ядер и бомб, каким-то шипящим облаком, обрушилось на то место, где лежал убиенный, взрыло, взбуравило землю и взброшенными глыбами погребло тело генерала" - так писал Федор Николаевич Глинка о гибели Тучкова в своих "Очерках Бородинского сражения".
Не все мы умрем, но все изменимся
1 сентября в Кинешме, где на некоторое время остановились Тучковы, в день своих именин, Маргарита, входя после богослужения из церкви, неожиданно встретила брата, К.М.Нарышкина, флигель-адъютанта командующего армией Барклая де Толли. На ее расспросы - что с Александром, почему долго нет писем—брат ничего не ответил, потупил взор и кинулся прочь. Едва она, с тяжелым сердцем, вернулась на стоялый двор, как все объяснилось. К ней в комнату в сопровождении родных и священника вошел ее отец с Николенькой на руках и сообщил трагическую весть. Горе сразило Тучкову. Она потеряла чувство времени и пространства, не воспринимала лица, не могла говорить. Все боялись за ее жизнь.
Место, где пал Тучков, было известно. Его на карте отметил граф Коновницын, участник сражения.
К концу октября после отступления французской армии из Москвы, Маргарита Михайловна решила отправиться в Бородинов надежде найти останки мужа и предать их земле.
Перед Тучковой открылось ужасающее зрелище поля смерти, на котором в могильном запустении десятки тысяч убитых были разбросаны без погребения. В сопровождении старого иеромонаха Иосафа она всю ночь ходила по Бородинскому полю среди сотен изувеченных тел.
Нагибаясь едва ли не к каждому обезображенному трупу, Маргарита Михайловна пыталась различить дорогие черты, а ее спутник кропил вокруг святой водой. За ночь она преодолела 9-верстное расстояние, но так и не нашла тело супруга.
На всем поле два места особенно поразили Тучкову своим видом. Это были Семеновские высоты с флешами Багратиона и батарея Раевского, представлявшие собою горы человеческих тел.
Маргарита вернулась в Москву с твердым решением построить памятник Александру и всем погибшим прямо на Бородинском поле.
Игуменья Мария
На месте гибели мужа Маргарита Михайловна построила церковь Спаса Нерукотворного, памятник мужу. В 1820 году церковь была готова и освящена. В храме был поставлен гранитный крест с негасимой лампадой и положена мраморная плита с именем Александра Тучкова. Маргарита Михайловна сама внесла в храм икону Спаса, очень дорогую для неё, переданную ей мужем перед расставанием.
Следует отметить, что это был первый памятник на Бородинском поле, возведенный для вечного поминовения павших воинов. Приезжая из Москвы в Бородино, чтобы следить за его возведением Тучкова останавливалась в небольшом домике, построенном напротив храма.
Через шесть лет в 1826 году после короткой болезни внезапно умирает единственный сын Тучковых, Николай. Вдова похоронила его в склепе под Спасским храмом.
Лишившись любимых, она решает навсегда поселиться здесь.
Измученная собственной неустроенностью, вдова обратилась за духовной поддержкой к святителю Филарету Московскому, великому архипастырю своего времени. Владыка, будучи великим знатоком человеческих душ, неторопливо и мудро начал духовное врачевание Тучковой.
Маргарита Михайловна с благодарностью принимала наставления московского архипастыря и состояла с ним в постоянной переписке.
Под благодатным воздействием Святителя Филарета Маргарита Михайловна постепенно стала привыкать к осознанию благого Промысла Божия над собой, и вскоре у нее появилась мысль о принятии монашества.
Основание монастыря
Постепенно к дому Тучковой стали стекаться женщины, в основном вдовы погибших на полях сражений, желавшие уединения и молитв.
Спасо-Бородинский женский монастырьНа
1830-е годы приходится начало строительства комплекса монастырских зданий: возводятся стены, небольшая колокольня, каменные келейные корпуса с трапезной и с теплой церковью во имя святого праведного Филарета Милостивого, небесного покровителя митрополита Московского Филарета. В 1833 г. Доходы с капитала от продажи имения, генеральскую пенсию, то есть все свое состояние Тучкова отдавала в казну пустыни.
Спустя три года Маргарита Михайловна приняла малое пострижение и стала инокиней Меланией. И вот, в начале 1838 года община была преобразована в Спасо-Бородинский общежительный монастырь. 23 июля 1839 г. Владыка Филарет сам освятил храм и монастырь.
А 28 июня 1840 г. митрополит Филарет совершил над Тучковой обряд великого пострижения и на следующий день посветил ее под именем матери Марии в сан игуменьи созданного ею Спасо-Бородинского монастыря.
Почти 20 лет мать Мария была настоятельницей монастыря, дни и ночи проводя в трудах и заботах. Она построила ещё один храм и собрала великолепный хор, послушать который приезжали даже из столицы.
Спасо-Бородинский женский монастырь. Памятник погибшим за Россию
Игуменье Марии принадлежит инициатива проведения ежегодных Бородинских торжеств и круглосуточного поминовения русских воинов, которое совершалось в монастыре.
До последних дней жизни игуменья Мария жила в доме напротив усыпальницы мужа и сына. Словно предчувствуя кончину, незадолго до смерти, она сожгла письма мужа к ней, не желая, чтобы их читали чужие люди. Умерла игуменья Мария 29 апреля 1852 года. Похоронили ее в склепе выстроенного храма, рядом с сыном и совсем недалеко от места гибели любимого мужа.
Много раньше, летом 1837 года будущий наследник престола Александр Николаевич со своим окружением посетил Маргариту Тучкову и был потрясен вечной скорбью вдовы о погибших на Бородинском поле. После их посещения в 1839 году в честь 25-летия победы над Наполеоном на Бородинском поле был поставлен памятник погибшим за Россию.
На памятнике - следующая надпись: "Отступили с честью, чтобы вернее победить".
Когда торжественно открывали памятник, Николай I поблагодарил вдову генерала Тучкова и представил ее иностранным представителям: "Это почтенная вдова, которая опередила меня и воздвигла памятник неподражаемый", - и показал на Спасо-Бородинский монастырь. _________________ Основной форум "ДЕКАБРИСТЫ" : http://d1825.ru/
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
